К настоящему времени существуют несколько понятий Бассейнового Совета в зависимости от целей его использования: ведомствами (водными, рыбными и пр.), административным аппаратом для получения рекомендаций и прочие, обычно чисто схоластические и необязательные к исполнению по причине отчуждения самоуправлений от контроля природных ресурсов. Мы принимаем только экологическую, научно обоснованную, версию понятия Бассейнового Совета.
С учетом сказанного, и положений бассейновой концепции устойчивого развития остаются только один, определяющий экологическую политику и административное управление, сегмент социума, а именно самоуправление. Все остальные элементы общества по социально-экологическому определению не могут иметь права принятия решений в Бассейновом Совете. Т.е. суммарная часть бизнеса и власти в Бассейновом Совете всегда должна быть менее половины ее состава, чтобы местное сообщество было ответственно за состояние своей родной реки.
Например, закон Франции о воде, где правила принятия решений Бассейновым Советом исходили из идеи сохранения экосистем рек и который давал преимущество местным сообществам перед государством и бизнесом. Эта установка обеспечивалась правилами формирования Бассейновых Советов их 51% представителей местного сообщества, и по равным четвертинкам у центральной власти и бизнеса. Должность Председателя Совета всегда резервировалась за местным сообществом вместе с правом "вето" на любую анти-природную деятельность.
Однако ради справедливости следует указать, что бассейновый принцип управления водными ресурсами в России использовался давно, задолго до Европейской интеграции, которая вылилась в Бассейновую Директиву 2000 года. И в СССР давно были бассейновые ведомственные советы по воде и рыбе, но раздельные. Это можно объяснить изобилием природных водных ресурсов в СССР, что и привело к их утрате. Данный порочно-административный курс повторяют и в ЕС, где водные биоресурсы не являются приоритетом водной политики. Наше же видение заключается в примате экологической составляющей единого бассейнового управления всей экосистемой реки исходя из требований сохранения естественных биоиндикаторов - осетровых видов рыб как наименее пластичных, наиболее далеко мигрирующих и долгоживущих. Этот вид рыб являются универсальным или зонтичным индикатором здоровья всей экосистемы и задает граничные условия для всей системы управления бассейном, исходя из бассейновой концепции устойчивого развития. Если бы вовремя, хотя бы четверть века назад, общество пересмотрело свои приоритеты и сменило бы их с экономических на экологические, то никаких проблем из-за экокатастроф сегодня и в будущем не стояло бы. Но ни академическая, ни ведомственная научные институты не убедили власть в необходимости спасения природы.
Характерно, что первая же попытка применения новой схемы экологического управления применительно к РФ и другим национальным анклавам СССР показала порочность партийно-ведомственного подхода к решению задачи спасения природы. Лет десять назад была острая публичная дискуссия автора этих строк на Форуме "Великие реки" в Нижнем Новгороде с бывшим министром водного хозяйства Михеевым Н.Н., который выдвинул свою версию перевода указанного закона Франции на русский язык - в части равного деления участия на троих секторальных квот Бассейнового Совета. Т.е. по 33% у всех троих основных игроков - бизнеса, власти и сообщества. Этот подход изначально ставит интересы сообщества и природы в зависимое положение от сговора власти и бизнеса, а так как в стране РФ всегда бизнес и власть есть одно лицо и имя ему Коррупция, то бессмысленность новой затеи в исполнении власти очевидна и любое начинание в их руках обречено даже под экологическими флагами.
Естественно, что Бассейновые Советы могут быть разных уровней от бассейна мелкой реки до Великой или морского Совета. Критерии формирования также могут быть разные, но научный подход говорит о преимуществе чисто водного экосистемного критерия. Вопрос формирования Бассейнового Совета есть вопрос Меры и его целенаправленности.
Если цель устойчивого развития по бассейновой концепции Лагутова В.В. заключается в сохранении естественных видовых воспроизводств всего живого, то состояние экосистемы реки является уже вторично-связанным понятием, автоматически разрешаемым при наличии водных биоресурсов. И вопросом третьего порядка является условия жизни социума, не говоря уже о полном отказе от доминирования каких-либо экономических догматов.
Для корректного описания устойчивого развития экосистем рек существуют две основные меры: динамика состояния видового разнообразия и бассейны самих рек. Организационно построение системы бассейновых советов повторяет гидрографическую сеть речного бассейна и состоит из множества Советом более мелкого порядка. Принцип одно реки - один хранитель реки позволяет совместить ответственность за природные ресурсы с интересами живущего на реке населения, поскольку исключается безнаказанный грабеж и уничтожение природного ресурса, ради существования будущих поколений в гармонии с природой.
В свете сказанного наше определение Бассейнового Совета основано на принципе доминирования традиционного рационального природопользования коренного населения экосистемой рек из условия пользования им естественного возобновляемого природного ресурса в части обеспечивающей сохранение видового разнообразия.
Естественно, что уровень деградации экосистем в настоящее время различен и это является причиной опустынивания и появления экологических беженцев, но именно экосистемный бассейновый подход и обязывает население заниматься спасением своего места обитания за счет обуздания своей алчности.
Никакой иной альтернативы для спасения речных экосистем и планеты в целом нет. Потеря четверти века в СССР - РФ и др. обернулись утратой Азовского моря как некогда самого плодородного моря на глазах последнего поколения и ему исправлять ошибки.